|
|
|
| на базе журнала "Манифестация" |
Введение
Бог знает насколько эта страна держала нас в страхе! Насколько Советская Россия, коммунистическая империя - империя зла - заставляла нас дрожать. Есть немалые трудности вспоминать это, настолько это кажется далеко. И, тем не менее, давно ли это: десять, едва ли двадцать лет. Вспомните. Комуняги готовились к десантам. Они даже начали попытки окружения, обозначая пункты в Италии, внедряясь в Африку, угрожая с Кубы даже нашей маме Америке. Они не остановились бы более, чтобы прорвать железный занавес, преступить Берлинскую стену или, по крайней мере, отодвинуть ее до океана, реализуя старую мечту, но диаметрально противоположную мечте генерала де Голля о Европе «от Атлантики до Урала», от Камчатки до Финистера, где Брест побратался бы с Брест-Литовском, а Роскоф переименовался бы в Русков.
Задним числом легко смеяться над этим, принимать все с юмором. Но это вовсе не соответствует духу эпохи, когда угроза казалась постоянной. И столь реальной, столь ужасной, столь потрясающей, что когда заметили (будь благословен святой Горбачев!), что она, возможно, не так оправдана, как о ней думали, и что она покоилась, в конечном счете, не на столь уж важном поводе, это вызвало реакцию, которая меня удивила и удивляет до сих пор, даже если специалисты (?) утверждают, что в ней нет ничего удивительного и что она, напротив, совершенно «нормальна».
Нередко, объясняют они, после периода высшего напряжения (экзамен, похороны) нервы расслабляются и люди разражаются безумным смехом. Тем же образом, добавляют они, часто бывает, что ребенок после состояния большого страха набрасывается на его источник, на плюшевого мишку, которого топчет ногами, если его тень на какой-то миг травмировала его: «это успокаивает». Так же и на войне: чем больше ваш противник досаждал вам, тем больше вы проявите тенденцию отыграться на нем после победы. Это не слишком славно, но человеческая натура, жалуются специалисты, так устроена…
Конец холодной войны знаменовался чем-то подобным. Как только стало ясно, что Советский Союз был лишь расшатанной и неагрессивной державой, что Россия была лишь пугалом, бумажным тигром, те же, кто кричал громче всех об ее опасности, начали зубоскалить, покрывать насмешками ее армию, объявлять ничтожными ее лидеров, оскорблять ослабленного гиганта. Буквально, мочиться на него.
Вот уже десять лет как продолжается это ожесточение. Десять лет как Россией интересуются (следует напомнить, что даже при том, что от нее отрезали 14 республик из 15, составлявших Советский Союз, Россия остается со своими 17 млн. кв. км., почти в два раза протяженнее, чем 50 соединенных американских штатов, и обширнее, чем Франция, в 30 раз!) лишь чтобы говорить об ее материальном и моральном упадке, о крахе ее экономики, о распущенности ее нравов, о загрязнении ее морей, о прожорливости ее предпринимателей, о коррупции ее полиции и судебной системы, легкомысленности ее женщин (по поводу которых, тем не менее, признают, что они «самые красивые в мире»), о грубости ее армии (как! она еще существует?), о склонности ее самолетов разбиваться, о ее подводных лодках, не всплывающих на поверхность, об утечках с ее атомных электростанций - и о чем еще?
Хуже того. Да, возможно,это хуже оскорблений: снисходительность. Это высшая форма презрения, которая сводится к тому, чтобы осыпать Россию добрыми советами, рекомендациями, рецептами по искусству и способу «вытянуть себя».
С момента обвала коммунистической системы, слишком часто понимаемого здесь как победа капитализма - или как свидетельство своего превосходства - люди Запада, на самомм деле, едва оправившись от большого страха, который им внушался, не перестают объяснять русским то, что они должны делать - и когда и как - чтобы войти в капиталистический рай (в версии U.S.), в возможности которого служить моделью я лично сомневаюсь.
Если уж хотеть оказать услугу русским и России, то лучше всего, на мой взгляд, оставить их в покое. У них есть все необходимое, чтобы преуспеть и без нас. Без наших советов и даже без наших долларов. У них одновременно есть и нефть, и идеи. Индустриальное население (более, чем индустриализованное), стойкое к испытаниям и хорошо образованное. Богатые пространства с практически безграничными ресурсами. И огромное количество чудотворных икон: со всем этим пусть и выпутываются!
Оставим их жить своей жизнью - и примем один раз и навсегда, что они могут выбрать себе иной путь, чем тот, что им указывают наши журналисты, политические деятели, биржевые аналитики, экономисты, футурологи, эксперты МВФ и другие неисправимые наставники. Отнесемся терпимо к тому, что можно иметь иное представление о счастье, нежели как накоплении имущества, что можно иметь иное видение мира, чем наше, иное отношение с природой и с Боженькой.
Смиримся с этими различиями. Поощрим их, поддержим их: это необходимо для нашего выживания - для выживания нашего языка, нашей культуры, короче, нашей личности - чтобы то, что остается от Советского Союза избегло американского обжорства, единообразия, Марлборо-Кола и Мак-Дисней. Или, говоря словами Жозе Бове, утрамбовывающего катка англо-капиталистической мондиализации.
То есть надо взяться за ум. Нравится нам или нет, Россия не воспользуется путями, на которые ее пытаются направить. Россия, как предупреждает искусствовед Ольга Медведкова в недавнем номере журнала «Критика» (Париж, 2001), не поддастся «ни на мгновение искушению встать в ряд с прочими странами»!
Вот это - ясно. И то, что действительно бросается в глаза тех - верно, немногочисленных, — кто берет на себя труд (или удовольствие) выехать из Москвы, посетить маленькие провинциальные городки - Смоленск, Саратов, Елабугу, Иркутск - странствовать в духе, понимаемым Николаем Лесковым в его повествовании об «Очарованном страннике» в безбрежности глубинки: полное несовпадение между заботами встречаемых здесь людей и заботами жителей прочих частей планеты.
В тот момент, например, когда все человечество рвется в третье тысячелетие, прыгает с сомкнутыми ногами и, похоже искренне, в XXI век, который обязательно будет лучше, чем предыдущий, Россия приступает к обратному движению: со спокойствием, но решимостью она направляется, можно сказать, к веку XIX-му.
Именно эту реальность, эту особенность, эту исключительность - которые проходят, видимо, мимо большинства наблюдателей - мне кажется, и интересно использовать или попросту довести до сознания, сделать известным публике, засыпаемой вот уже 10 лет новостями исключительно о бедствиях по поводу экс-СССР.
Речь не идет о том, чтобы глупо утверждать противоположное или отрицать, или же стремиться разоблачить истинное, известное всем и пережевываемое журналами - которые упиваются этим, не стесняются этого, вываливаются в этом.
Разумеется, есть алкоголизм, коррупция, проституция. Несомненно, есть мафия, крупные грабители, всеобщее и даже институализированное воровство. Верно, ничего не получается (но все утрясается) в этой пропащей стране, где, как это заметил в конце XIX века писатель Салтыков-Щедрин, «единственная вещь, которая немного смягчает абсурдность законов - их всеобщая неприменимость» [обратный перевод - В.А.] . Это - не дискуссионно: промышленность потерпела кораблекрушение, сельское хозяйство парализованно, исследовательская деятельность остановлена. Да, все покупается: женщина (или их множество, в зависимости от ваших средств), диплом, место в Думе, водительские права, разрешение на строительство, место на орбитальной станции, вплоть до — при определенной цене - места в раю. Но…
Но эти реальности - не вся реальность. Москва - этот экстравагантный мегаполис, где «бабки» текут рекой - не вся Россия. Можно даже задаться вопросом, является ли она частью таковой. Настолько сегодня разителен контраст, глубокая яма между нею и остальной страной. Став (возможно) мировой столицей гангстеризма, мне кажется, одним этим она перестала быть столицей России.
По крайней мере, столицей этой человечной России, слишком человечной, которую я узнал и которую я люблю, по которой я странствовал, я бродил, со счастьем, не ослабевавшим никогда, спустя 15 или 20 лет (меньшая половина - в коммунистическом аду, а это позволяет сравнивать, и большая половина - в аду капиталистическом). Эта «вечная» Россия, эта Россия, несмотря на 75 лет марксистского научения, похоже, так никогда и не поняла, в каком направлении дует ветер Истории - эта Россия, как поведать о ней? И побудить уважать ее? Как рассказать об этом, как показать ее?
…
Из книги: Гуро Жан-Луи. Россия лошадей,людей и святых. Изд.Белин.[Бом-ле-Дам], 2001. С.5-10. (Gouraud Jean-Louis. Russie des chevaux, des hommes et des saints.Editions Belin. [Baume-les-Dames], 2001. P.5-10.)