|
|
|
| на базе журнала "Манифестация" |
К постановке вопроса
Вопрос необходимости России иметь союзников на Ближнем Востоке* должен рассматриваться в контексте более глобального вопроса — будет ли Россия претендовать на статус империи и проводить активную международную политику, либо смирится с положением державы локального масштаба. Последний вариант предполагает проведение политики политического невмешательства в ближневосточные дела (остаются только ограниченные торговые и культурные отношения) и признание этого региона «сферой жизненных интересов» США и Евросоюза. В рамках помощи западным союзником возможно выполнение «заданий» и «поручений» с использованием связей в регионе, оставшихся от СССР. Военное сотрудничество будет свернуто, отношения ограничатся торговыми и культурными связями.
Если верить в первый вариант, по сути, имперский, то ближневосточное направление можно причислить к одному из важнейших во внешнеполитическом курсе России. Среди носителей имперских амбиций и поклонников великодержавности существуют расхождения в вопросе выбора приоритетных районов на Востоке для активной внешней политики России. Среди них — Китай, Индия, Япония. Популярны варианты осей Москва — Пекин или Москва — Дели, сторонники идей Хаусхофера предлагают союз с Японией. Автор, специализирующийся на ближневосточном регионе, не ставит своей целью доказать бесперспективность или неэффективность союзов России на Дальнем Востоке. Очевидно, что политика империи не должна быть однонаправленной.
Основной целью внешнеполитического курса будущей России-Евразии должен быть разрыв «кольца Анаконды», которое стягивается вокруг России и представляет собой военные базы НАТО и враждебные режимы соседних стран. Поэтому вопрос выбора основного участка прорыва весьма важен.
Оси Москва — Пекин и Москва — Дели, образующие треугольник, бесспорно одно из важных направлений, но подобное мнение, скорее всего, связано с более или менее удачным положением на сегодняшний день. Запад опасается союза России и Китая, один раз этот союз уже привел его в шок. Но вместе с тем и Россия должна помнить уроки прошлого, не сильно увлекаясь идеей евразийского русско-китайского блока. В конце концов, эта российская идея не близка китайцам, с их собственным опытом имперского строительства и своими идеями насчет «евразийской» сверхдержавности. Китайская внешняя политика за последние полвека была весьма прагматичной, что следует учитывать, прежде чем предлагать Китаю очередной союз с доминирующей ролью России. Китай на данный момент заинтересован в хороших отношениях с Россией, что выражается в военно-техническом сотрудничестве, но Россия Китаю также нужна, чтобы противостоять США и Японии. Запад в свою очередь может столкнуть лбами континентальных соседей. Задача России в этом направлении — не допускать конфронтации с Китаем, которую могут спровоцировать США. Поэтому России необходимо принимать решительные меры, чтобы с одной стороны сдерживать Китай, с другой — иметь в лице Китая союзника (единомышленника) в игре против США.
Говоря об оси Москва — Дели, китайский фактор тоже необходимо учитывать. Говорить о том, что Россия смогла бы стать главным посредником в разрешении китайско-индийских и индийско-пакистанских противоречий еще рано. Положение усугубляет активное участие США, с их базами в Индийском океане, а в скором будущем на территории Афганистана и Средней Азии. Планируя континентальные оси необходимо иметь одно важное условие — Россию, которая бы доминировала в блоке, а не была слабым участником в союзе. Вспоминая блоковую дипломатию США в период создания империи, можно констатировать мощную экономическую поддержку всех американских акций. США начали с плана Маршалла и доктрины Трумэна, направив огромные средства в виде помощи и ссуд, чтобы завоевать (купить) доверие правительств важных в стратегическом отношении государств. В случае с Россией ситуация иная — Россия находится в сложном положении, что и вызывает у некоторых сомнения в необходимости проведения имперской политики.
Возвращаясь к Индии, можно вспомнить о той роли, которую она играла в 18-19 вв. являясь на протяжении многих лет жемчужиной Британской колониальной системы. Чтобы подорвать ее мощь Наполеон предпринял свой египетский поход, главной целью которого должна была стать Индия. В 20 в. Гитлер отправляет Роммеля в Африку, чтобы перерезать британские коммуникации — тогда Ближний Восток, а особенно Египет, становится главным звеном в колониальной системе Великобритании. Впоследствии, в эпоху неоколониализма контроль над ближневосточными территориями становятся приоритетной задачей в мировой стратегии. Можно выделить несколько факторов, объясняющих значение региона. Во-первых — экономический фактор: страны Ближнего Востока являются экспортерами нефти — продукта, без которого Запад не сможет существовать. Выведение из строя хотя бы части нефтедобывающих предприятий, терминалов или трубопроводов оставит промышленных гигантов Европы и Америки перед угрозой энергетического голода. С этим связана концентрация американской военной мощи представленной двумя флотами (в Средиземном море и Персидском заливе) и многотысячным военным контингентом на территории некоторых арабских стран. Страны региона не просто экспортеры нефти — они основные экспортеры нефти. Нефтяные запасы Северной и Южной Америки, британских шельфов, каспийской и российской нефти не смогут спасти мировую промышленность в случае прекращения поставки нефти с Ближнего Востока. Таким образом, экономический фактор объясняет стратегическое значение региона.
Большое значение имеют транспортные коммуникации — водные и сухопутные пути, связывающие Запад со странами бассейна Индийского океана и Африки. Чего стоит один только Суэцкий канал, через который проходит 14% мировой торговли… Понятно, почему приоритетной задачей для США еще 50 лет назад стало «создать крепкую «корку», защищающую весь район Среднего Востока с его нефтью, гаванями, аэродромами и Суэцким каналом…» ("New York Times" 4.04.1950 ) 1
Следующий фактор — военного сдерживания советской империи в годы холодной войны, тоже имел большое значение в ближневосточной политике США и НАТО. Еще Гитлер планировал, в случае благополучного исхода африканской кампании, через Иран и Турцию нанести удары по Советскому Союзу с юга, где сосредоточена советская нефтедобыча. Американские и английские военно-воздушные базы, находившиеся в Турции, Египте, Ираке, Иране и Пакистане позволяли обескровить Советский Союз ракетно-бомбовыми ударами на Юге страны. Таким образом, такие страны как Турция и Иран не могли оставаться вне планов советской системы безопасности. Через Босфор и Дарданеллы в годы Великой Отечественной проходили немецкие корабли, что привело к жесткой политике со стороны СССР по отношению к Турции в первые послевоенные годы. США, оперативно среагировали, предложили Турции помощь и сотрудничество, включив ее в зону своих стратегических интересов. Советский союз нашел союзников в лице Египта и Сирии, оказавшимися перед турецко-израильской угрозой. Выход Ирака из проамериканского блока и его нейтрально-дружественная позиция к СССР довершили разрыв линии «обороны». Таким образом, используя противоречия в регионе СССР препятствовал осуществлению американских планов. Ответом на оси Вашингтон — Тель-Авив и Вашингтон — Анкара стали оси Москва — Дамаск и Москва — Каир.
На данный момент можно констатировать утрату инициативы России на Ближнем Востоке. Российско-иранские отношения — исключение, но противодействие со стороны США сильно осложняют сотрудничество между странами. Теоретически возможно установление полноценных отношений с Сирией, Ираком и Ливией, что вполне могло бы восстановить подорванные позиции.
Сейчас часто звучат идеи российско-израильского сближения, среди сторонников активной ближневосточной политики существует произраильское крыло. (Это явление имеет место, например, в евразийском движении, где сильные позиции занимают сторонники «евразийского» Израиля). Для анализа ситуации необходимо обратиться к истории.
В конце сороковых, Советский Союз, не имея союзников на Ближнем Востоке, способствовал созданию нового государства, в надежде на ответную политику с его стороны. В Израиле было много «русских евреев», причем в среде элиты; «русские» входили в первое правительство Израиля, что, по мнению Кремля, давало полные основания рассчитывать на просоветский курс молодого государства.
Первые годы со времени основания Израиля можно назвать удачными для СССР, которые первыми признали новое государство, поддержали его поставками оружия. Однако, спустя некоторое время ситуация изменилась. Произошел поворот Израиля к США. Причину этого необходимо искать в действиях еврейской диаспоры Северной Америки и ее значимости в политической жизни как Израиля, так и США. Таким образом «русское» происхождение таких важных фигур, как скажем Голда Мейер, не способствовало просоветскому курсу Израиля. Можно привести в пример ее заявление 15 августа 1948 г.: «Мы имеем право надеяться, что СССР поймет, что государство Израиль, являющееся страной массовой эмиграции и широкого расселения, не может быть создано без американских евреев, без американского правительства…»2
Сейчас положение не меняется. Все так же США продолжает играть роль главного спонсора Израиля и «американская» партия определяет политику государства. Наличие выходцев из России не дает оснований говорить о возможности изменения израильской политики — история уже давала такую возможность. Поэтому странно слышать выражения, типа: «США сдают Израиль», (значит, Россия может его «подобрать»), вызванные, очевидно, какими-то удачными арабо-американскими переговорами. Нельзя забывать, что США на протяжении многих лет пытаются разрешить арабо-израильские противоречия, разрываясь между израильским лобби и экономическими интересами и лавируя между Израилем и соседями.
На данный момент апологеты российско-израильского сближения приводят несколько доводов в пользу последнего. Во-первых: «Общий враг — исламский терроризм» — весьма эффективный пиаровский ход. Сравнения чеченских боевиков с палестинскими кажутся весьма убедительными для обывателей. Израильская пропаганда упорно навязывает именно эту точку зрения. Совершенно игнорируются и замалчиваются исторические предпосылки арабо-израильского конфликта, что бесспорно бы пролило свет на многие неприятные для Израиля подробности. Некоторые каналы преподносят материал с произраильской точки зрения, которая грозит стать государственной.
Второй важный довод — миллион «русских» в Израиле, которые будут способствовать сближению с Россией. Но рассуждения многих верящих в «русскую партию» Израиля базируются на неверных выводах. По сути, этот процент населения все же нерусский в этническом смысле слова. Это не русские в Казахстане или в Прибалтике. Это только русскоговорящие евреи — которые добровольно покинули СССР (Россию), чтобы обрести истинную родину. Их следующее поколение уже не будет считать себя «русскими». Во-вторых, не они сейчас занимают господствующее положение в обществе (ни во властных, ни в экономических структурах) и не они будут определять внешнеполитический курс страны. В довершение необходимо добавить к этому вышесказанное относительно роли и влияния США.
Таким образом, ошибочно предполагать, что у России есть пятая колонна в Израиле. Активно внедряемые идеи возможного союза России и Израиля имеют источником нечто противоположно аналогичное — наличие пятой колонны в России. На эту тему наложено табу и любая попытка объяснения ситуации чревата обвинениями в антисемитизме. Однако, стоит констатировать наличие представителей еврейской диаспоры в экономических и политических кругах России, часто на ключевых постах, что не может не отражаться на политическом курсе страны.
Учитывая давно налаженные отношения России с Сирией, Ираном, вероятное восстановление сотрудничества с Ливией и Ираком, стоит ли менять столь важные страны на сомнительное союзничество с Израилем? Даже если Америка «бросит» своего союзника, что маловероятно, Израиль не представляет особого интереса для России с ее сегодняшними потребностями. Для сегодняшней России речь идет только об экономическом сотрудничестве — и в этом плане у России есть свои рынки в регионе — для российского ВПК и нефтеперерабатывающей промышленности. В дальнейшем, если снова пойдет речь о восстановлении империи, проще будет наладить отношения со старыми партнерами, с которыми связывает в первую очередь военно-техническое сотрудничество. При этом опять таки стоит посмотреть на американский опыт на Ближнем Востоке. США много лет разрываются между Израилем и арабскими странами, экспортирующими нефть. Относительное спокойствие обеспечивается вооруженным присутствием и достижением компромисса с арабскими режимами (но не с народами). Но Америка не способна решить палестинскую проблему. Обострение ситуации в последние месяцы чревато тяжелыми последствиями для американской политики в целом. (Напряженная обстановка, с одной стороны оправдывает наличие американских авианосцев, но с другой, рано или поздно может выйти из под контроля.)
На данный момент Россия, не имея возможности проводить прежнюю (имперскую) политику, должна поддерживать на Ближнем Востоке как минимум устойчивые экономические отношения со своими традиционными союзниками, которые впоследствии могли бы стать хорошей основой для сотрудничества в тех сферах, которые недоступны сейчас. Необходимо учитывать значение, которое имеет Ближний Восток в мировой экономической системе и осознавать, насколько важным может оказаться присутствие России в этом регионе для решение глобальных задач. Вместе с тем, в выборе стратегии необходимо руководствоваться экономическими, политическими и геополитическими интересами, что выражается не столько в глобальной постановке вопроса, сколько в прикладном значении геополитики (экономики и политики). В будущем, когда будут решены внутренние проблемы в России и созданы все условия для обеспечения независимой политики, Ближний Восток, вне всяких сомнений будет одним из важнейших направлений во внешней политике страны.