|
|
|
| на базе журнала "Манифестация" |
О событиях 11 сентября этого года в США сказано уже много. Шок прошел. Но осталась неопределенность. Неопределенность последствий. Возможности повтора событий. Но что за события имели место? Что за бездна разверзлась перед миром в тот кошмарный вторник? Почему большинство комментариев непосредственно по следам происшедшего склонялось к тому, что мир пере-шагнул черту, после которой он не останется прежним?
* * *
Похоже, трудно прибавить что-то к тому, что уже было сказано. Можно только попытаться расставить акценты и попытаться за сказанным заглянуть в несказанное.
Начать следует с того, что я далек от антиамериканских настроений. Про-блема в другом. США - лидер западного мира, по сути дела, той Цивилизации, в которую моя страна силится быть принятой, как минимум, уже пятнадцать лет подряд. Выбор, никогда не сформулированный напрямую, не прошедший без-условной легитимации на основе сознательного волеопределения. Есть парал-лель между событиями Августа 1991 года, десятилетие которых мы недавно от-метили, и тем, что произошло в Америке. Эта параллель - в коротком, разовом событии, которое ожидается всеми и которое происходит, по крайней мере, ви-димо, внешне. Но за видимыми событиями происходят совсем другие, нити ко-торых, движущие силы, фигуры и их круги, стараются не появляться публично. Как минимум, как проводники видимых событий.
К августу 1991 года в сознание соотечественников со всей очевидностью внедрилось ожидание силовых действий со стороны какой-то части, если не всего руководства страны в стремлении остановить хаос управления и удержать ускользающую власть. События в Тбилиси в апреле 1990 года, применение си-лы в Баку, события в Вильнюсе в январе 1991 года и в Москве в марте не только «подогревали» ожидание «переворота», но и, в неко-торой степени, показывали, научали как вести себя населению в противодейст-вии предполагаемой «диктатуры».
И это - несмотря на то, что более внимательный наблюдатель мог бы заме-тить отсутствие реальных предпосылок для ожидаемых действий, по крайней мере, если речь не идет об авантюристах и прочем политическом андеграунде, который заведомо не способен на крупномасштабные спланированные, согласо-ванные, высокотехнологичные действия, связанные с организованным управле-нием поведением большого числа людей.
В августе 1991 года речь шла о судьбе страны. В сентябре 2001 года - о судьбах мира. Эффект баррикад вокруг «Белого дома» в Москве, «первого президента России» на танке у «Белого до-ма», танков, стреляющих в 1993 году по тому же «Белому до-му», должен был быть «просчитан». Так же как не мог не быть «просчитан» эффект лобовых последовательных столкнове-ний самолетов с башнями Всемирного Торгового Центра в Нью-Йорке. Если это - ход в развязывании (или в продолжении на новом витке) «террористической войны» против США и всего «цивилизованного мира».
А именно такова - первая реакция СМИ и властей США на роковые собы-тия «черного вторника» в самый разгар этих событий. Что это - логика ожидания? Ожидания власти? Ожидания всех американцев? Точно так мой коллега, известный политолог, оповестил меня телефонным звонком утром 19 августа 1991 года: «У нас военный переворот!» Какой «переворот»?! Как выяснилось, совсем другой…
Кстати, если Август 1991 года, якобы, должен был сорвать (и сорвал) за-ключение Союзного договора, то Сентябрь 2001-го сорвал, по сути, сессию ООН. Впрочем, это следствия!
Так вот, если у нас в Августе зерном, брошенным в землю, было слово «переворот», то в Сентябре в Штатах - «террорист бен Ла-ден». Почва была взрыхлена, подготовлена.
Это тоже формировалось не год и не два.
Можно даже уточнить, что не только живет, но и экспортирует это ожида-ние во все уголки мира, в том числе, и нам. Это весьма зримо наблюдается в ви-део продукции, изобразительном искусстве, литературе. Разумеется, есть не только фильмы ужасов, фильмы катастрофы, фильмы насилия (криминального, полицейского, спортивного, бытового и т.п.), но и мелодрамы, комедии и пр. Однако доля образного и вербального информационного потока, внушающего страх, безысходность или призывающего искоренять насилие насилием явно доминирует.
Кстати, слово «сила» присутствует в девизе США: «сила - в единстве». Однако в реальном контексте культуры и, прежде всего, культуры массовой знаменателем выступает идея «насилие - насили-ем».
Разумеется, такая культурная установка готовит спонтанные реакции рядо-вого американца на любые конфликтные ситуации, особенно те, что способст-вуют дестабилизации индивидуальной или общественной жизни. Стоит вспом-нить фильм «День независимости», «Апокалипсис сего-дня» и многие другие. Даже герои в условиях локальной или глобальной катастрофы действуют более кулаками, чем духовным и гуманистическим по-рывом. «Герой» в контексте американской культуры должен быть не человеком (с большой буквы), а сверх-человеком.
Любой же публичный политик неизбежно обречен имитировать или же быть таким «сверх-человеком» в своих действиях. Любой прези-дент США - заложник ожиданий массового сознания. Увы, нередко он не ста-новится выше требований такового, что не раз демонстрировали предшествен-ники Дж.Буша - младшего. «Удар на удар» - вот формальный принцип реагирования. Только ответный удар, часто выступающий упреждаю-щим, бывает многократно сильнее, брутальнее, чем наносящий ущерб США ли-бо угрожающий таковым.
Средний американец прекрасно подготовлен средствами кинематографа и СМИ к любым сценариям катастроф, как идущих извне, так и внутренних. Внешние - до поры до времени, олицетворялись СССР-Россией. Затем это стал арабский мир. Более или менее абстракцией выступает космическая угроза - как мировое, вселенское Зло. Кстати, образ «Зла» - культовая величи-на американской культуры.
Но разработана в США и культурная концепция внутренней катастрофы, например, как следствие заговора военных, как воцарение «президента-тирана», как действие своих собственных «террористов»: «черных пантер», экстремистских мусульманских организаций, «антиглобалистов» и т.п.
Короче, когда катастрофа разразилась, особой растерянности у населения быть не могло, потому что вариантов поиска «врагов» было не так много. Почти все известны. Как в романах Агаты Кристи, каждый был готов во-ткнуть свой нож в тело жертвы. Но чтобы не было кто-то это должен был сде-лать первым. Соответственно, в контр-сценарии надо было этого первого вы-числить и побыстрее. А главное - назвать, чтобы успокоить общественное мне-ние и сделать возможной ответную реакцию. Этому, собственно, и был посвя-щен информационный поток в СМИ в день катастрофы. Поток больше похо-дивший на ток-шоу и «промывание мозгов».
И мечущийся по стране в тот кровавый, непостижимо студийный, павиль-онный, если не макетный день лидер единственной супер-державы называет Усаму бен Ладена. Образ этого «террориста номер один» безоши-бочно ассоциируется с голливудскими злыми магрибинскими колдунами из ска-зок «Тысячи и одной ночи». Образ Зла, образ катастрофы.
Оговорюсь, я не случайно прибегаю к словам из оборота театрального, ре-жиссерского, сценарного. На кинематографичность событий 11 сентября обра-тили внимание очень многие, если не все. Кадры на экране телевизора попросту воспринимались как куски из сериалов.
И тут как раз есть повод задуматься над полной достоверностью первой, прежде всего, экранной информации, которая транслировалась в режиме прямо-го эфира весь вечер и часть ночи того рокового дня. Нет, это не те сомнения, которые озвучивают в отношении высадки астронавтов на Луну.
Сомнения - другие. Уж очень оперативно развернула свои репортажи «Си-Эн-Эн». Уж очень быстро появились «любительские» кадры столкновений самолетов с небоскребами. Уж очень беспристрастны они: четко сориентированы в пространстве по трассе самолетов; отсутствие дрожания рук; работа трансфокатором на увеличение за всего три секунды события. Как будто роботы манипулировали камерами. Как будто неизбежность катастрофы была ожидаема и поджидаема.
В связи с этим можно припомнить разговоры о том, что «Си-Эн-Эн» завезла свою аппаратуру в Москву и расположила ее в районе «Белого дома» за десять дней до начала событий 1993 года. В мо-мент обстрела Российского парламента именно оператор «Си-Эн-Эн» вел трансляцию из вертолета.
Как бы то ни было, согласно СМИ, уже в первые же часы в хаосе неопреде-ленности, порожденной событием, начинает вырисовываться направление по-иска, ведущее к саудовскому миллионеру. Кстати, происходит вытеснение иной информации. Тем более, что на фоне паники и истерических женских криков, транслируемых с Манхеттена, рассуждения об «арабском»и «афганском» следах, объединяемых в «террористический» и «экстремистско-мусульманский», западают наиболее глубоко в сознание. Это выглядит как приемы психологической войны, психологической обработки, внуше-ния.
Следует обратить внимание и на то, что возникает существенное различие в дневных и ночных передачах отечественных телепрограмм. Днем они в боль-шей степени воспроизводят информацию западных СМИ, ночью транслируют мнение специалистов, экспертов. Дневная картина получается официальной, ночная - побуждающей к размышлению. Однако аудитория для последней - уз-ка.
Слово «терроризм» оказывается синонимом «сатанизма». Образ же Хромого Эмира напрямую увязывается с действом, и его сатанистской сущностью.
Если не поддаваться этому искушению, то возникает ощущение нарочито-сти, подброшенности версии. Также как и с 12-ю подозреваемыми, в дальней-шем отпущенными. Также как и с Кораном и инструкцией по вождению само-летов на арабском языке, «найденными на автостоянке у аэропорта Бос-тона».
Странные несуразицы. Также как и отключенная система опознания и веде-ния самолетов в аэропорту Нью-Йорка. Также как и нападение с ножами для резки картона, способными нанести только поверхностные повреждения кожи! Неприятно, больно, но не смертельно! Или почти идеальное попадание самоле-тов в башни МТЦ. И это - среди леса небоскребов Манхеттена, да еще ниже уровня многих из них. К тому же уже обращено внимание на то, что удар был нанесен в 9.00 - в то время, когда в зданиях находятся только рядовые сотруд-ники. Элита же приходит на час позже. Может, это и не так. Но нет мартироло-га, нет преданных огласке имен заметных людей, оказавшихся среди пропав-ших. Как нет и генералов - в здании Пентагона?! Хотя их не могло не быть.
Все заставляет предположить наличие иных мотивов и логических связей, цепочек действий и ориентиров в событиях 11 сентября.
Первое. Внешнее и внутреннее экономическое и политическое положение США говорят о вползании этого гиганта в системный кризис. Известно, что об-раз врага всегда желанен для глобализации сил и средств клонящегося к упадку общества. Именно так в 1904 году пережившей экономический кризис России была нужна «маленькая победоносная война» с Японией.
Теперь «война» объявлена и обещана на несколько лет. Да и кризис, перед лицом которого оказались США и весь Запад, ожидается очень и очень глубоким. Он бы уже мог начаться, если бы ни его отсрочка с крахом СССР.
Кроме того, такая декларированная война «с мельницами» ми-рового Зла обеспечивает США безусловные полицейские функции по отноше-нию не только к Западу, но и ко всему миру. Своего рода, лицензию на отстрел и наказание «сатанистов» (т.е. террористов) всех мастей.
Пошатнувшийся было из-за югославской авантюры и скандальных выборов однополярный мир с центром в США вновь получает импульс для реализации. При этом создается повод для фактической отмены прежних основ междуна-родного права. Есть повод лишения права голоса стран «третьего ми-ра», в частности, путем упразднения либо маргинализации ООН.
Второе. Транснациональные корпорации (ТНК) и мировая финансово-промышленная олигархия при возможном совпадении с интересами нефтяных магнатов и устремлениями мирового рынка наркотиков пытаются силами США обуздать и оседлать евразийскую геополитическую ось для закрепления гло-бальной гегемонии. При этом, возможно, США втянуты терактом 11 сентября в своеобразную «проверку на выживаемость», как бы путем привив-ки ослабленного штамма болезни с попыткой вызвать активизацию иммунной системы. При немалом риске могут строиться расчеты на отсрочку негативных процессов, только набирающих силу. В случае неудачи центр активности и фи-нансовой опоры может быть перенесен в Европу. Инфраструктура перевода есть.
Третье. Как и в случае с убийством Дж.Ф.Кеннеди может сработать особый интерес ВПК США, сила которого и влияние широко известны. Развитие ВПК уже стимулируется правительством Дж.Буша-младшего в связи с планами соз-дания НПРО. В условиях же надвигающегося кризиса и затяжной, бессрочной «войны» с неопределенными (и неопределимыми) расходами сил и средств обострение международной (глобальной) напряженности мнимыми уг-розами может выступать панацеей для спасения западной экономики и общест-венной системы, для вывода из застоя и перехода в кризис США, для процвета-ния корпоративных интересов ВПК США.
То, что мы называем Цивилизацией, т.е. система жизни наиболее передовых промышленно развитых стран с особым укладом быта, законов, базой знаний, всей совокупности культуры, — находится в глубоком упадке не менее 30-40 лет. Этот упадок коснулся прежде всего науки и культуры, основных картин мира. Он называется «постмодернизм». Смысл его в том, что стра-ны Запада потеряли ориентиры существования, смысл его. Деньги превратились в главное мерило ценности жизни. Это волнует многих: часть политиков, пред-принимателей, философов, ученых. Это вызывает к жизни антиглобалистские и экологические течения и общественные движения. Выхода пока не видно.
В то же время есть тенденция силовыми мерами удержать тот миропорядок, который на протяжении ХХ века дважды приводил к войне и несколько раз к глобальным и локальным экономическим кризисам.
Есть также и проблема исчерпанности земных ресурсов при нынешних тен-денциях роста населения и сохранении данного способа производства. Цивили-зация готова на смертельную схватку за свое выживание, не желая при этом ид-ти на глубокое реформирование, хотя бы, путем сокращения количественных и качественных параметров потребления.
Эта тенденция крайне опасна. Она-то и просматривается за всеми частными сторонами событий, связанных с терактами в США. Это - только надводная часть айсберга. Это - только то, что вырвалось на поверхность в всполохе взры-вающихся самолетов и рушащихся зданий.
Цивилизации нужна новая стратегия. Стратегия, которая невозможна без утверждения принципов глобального равновесия, принципов единства челове-чества, права культур и народов на самобытность, права на жизнь. Цивилизация спасется диалогом и взаимопониманием с народами и странами по разным при-чинам непохожими на жителей Запада.
Увы, на сегодня это осознали не многие. И, тем не менее, влезать в глобаль-ное столкновение культур желающих нет. Америка, вроде, призадумалась, из-бежала искуса мгновенного ответного удара - бессмысленного и бесполезного. Но жизнь в стране возвращается к прежнему стилю бесконечного шоу. Тяжелая болезнь загоняется вглубь. Значит, Апокалипсис всего лишь откладывается.
23 сентября 2001 г.
г. Санкт-Петербург